Мы зашли в переход. Всё в нём было знакомо: все лица, все ларьки и всё их содержимое. С явным недовольством от этого мы взяли по пивку и уселись у стены покурить – на улице не май месяц. Прошёл час прежде чем появилось новое лицо: это была девушка, невысокого роста с гитарой, впрочем, ни чем не примечательная. Она встала недалеко от нас и начала петь романсы подыгрывая своему божественному голосу на гитаре. Я сидела уже одна, мысли мои были о ней. Её музыка призывала жить, призывала плакать, все посетители перехода невольно стали рабами этой ничем не выделяющейся из толпы девушки. В один момент я поймала на себе её взгляд, она мне улыбнулась. – я думала это небеса шутят надо мной, но нет, это была правда. Я сидела и думала, что она воистину прекрасна и, что именно так должны выглядеть идеалы – неброские, можно сказать просто серые, абсолютно не обращающие на себя внимание, но стоит ими заинтересоваться, как ты поймёшь насколько они феноменальны, насколько глубок и чист их внутренний мир. Мысль мою оборвал друг, вернувшийся из ларька. Он протянул очередную бутылку пива и предложил пойти отсюда. Мне казалось, что я одна понимаю всю прелесть этой девушки, что я одна понимаю её. Её глаза словно переполнялись несбывшимися мечтами, словно она сожалела о многом, чего не сделала. Она смотрела слегка их приоткрыв и улыбнувшись каждому прохожему, указывала взглядом на чехол от гитары, куда ей бросали деньги. Такая красота и в таком месте подумала тогда я. Я знала этот переход с раннего детства, знала, что там никого кроме сброда пьяных панков не встретишь. А тут… Такая девушка, такой голос, такие глаза, такая улыбка… Это заставляло крайне жалеть и её и вообще весь мир. Ведь нам всегда бывает больно, когда мы видим что-то непорочно чистое, затянутое петлёй разврата и умирающее от этого. Такие же чувства испытывала и я, но друг снова толкнул меня и показал на часы: «Нам пора». Я встала, и не отрывая глаз от своей певицы направилась к входу в метро. Через месяц я снова оказалась в том переходе, я снова встретила её. Она уже казалась такой же бродягой, какие тут проводят время. Она уже не была чистой и над головой её уже не было нимба. Я прошла мимо , не посмотрев в её уставшие глаза и не пытаясь понять, что с ней случилось. Я просто прошла мимо – она уже была крепко стянута петлёй, её уже было не спасти…
|
